Джон Фаулз «Червь»
Нарочно был груб, нарочно сказал все, всеми буквами. Чтоб было ясно. Точно
так же, как иногда позволял мне выиграть у него в шахматы.
*
Женщины, которых я любил, всегда упрекали меня в эгоизме. Это мой эгоизм
привлекает, а потом - отталкивает их от меня. А знаете, что они принимают за
эгоизм?
*
Помню, как вела машину Пирса. Где-то недалеко от Каркассона {Каркассон
- город на юге Франции.}. Все хотели, чтобы я остановилась. А мне
хотелось
идти на 100. И я жала и жала на педаль. Все перепугались до смерти. И я
тоже.
Но доказала, что могу.
*
Потому что все дело в чем, все дело в везении. Как на тотализаторе,
только еще хуже, тут не узнаешь, какая хорошая упряжка, какая плохая и как
жеребьевка пройдет. Не можешь угадать, как все обернется. Просто А против В,
С против D, и никто не знает, кто такие А, В, С и D, какие они. Поэтому я
никогда не верил в Бога. Я думаю, все мы просто насекомые, живем какое-то
время, потом умираем, вот и все. Нет в жизни никакого милосердия. Нет
никакого Великого Предела. И за ним - ничего.
....
Блудница - это та,
кого вашему брату угодно видеть во всякой женщине, чтобы было чем
оправдать свое худое о нас мнение. Мне бы столько гиней заиметь, сколько
мужчин досадовало, отчего я не их жена или отчего их жена на меня не
похожа.
....
Цветочный ли, плодовый или же как у искусственных
вод: кельнской ["кельнская вода" - одеколон], венгерской? Аромат ли
курений или того, что от природы душисто? Что молчите?
О: Дух жизни вечной.
В: Вот что, сударыня, когда бы я спрашивал о ваших подозрениях и
чаяниях, то такой ответ был бы еще извинителен. Но я сделал вам вопрос
иного рода. Сами говорите, что и теперь слышите этот запах. Вот и славно.
И не смейте мне зубы заговаривать.
О: Тогда скажу, что более всего
он сходствовал с благоуханием розы, что
растет в кустах на меже. Когда я была маленькой, мы ее звали "девичья
роза", и если в пору ее цветения игралась свадьба, то невеста, идучи под
венец, всегда украшала себя этим цветком. Век у него короткий: день-другой
- и отцветает. А как распускается, то благоухает как сама чистота. И
сердечко золотое.
В: А, так вы про белый шиповник?
О: Ну, роза, немощная такая, без подпоры все к земле клонится. Душистее
садовых будет. Так вот точно и благоухало, только крепче, будто вытяжка,
из этой розы добытая. А все же по запаху судить - все равно что угадывать
душу человека по его обличью.
"Я существую". Сегодня "я" и так знает, что оно
существует, для этого ему и мыслить незачем.
художник - гений - это всегда
исключение из общего правила, как бы ни хотелось нам верить в обратное.
Джон Ли не похож на Уордли с его
сравнительно независимым, беспокойным умом, которому не чужды вопросы
политики, с его убежденностью, что человеку по силам изменить мир. Правда,
в своих пророчествах Ли тоже предсказывает такие перемены, но и тогда он
представляется себе не более чем орудием или ездовой лошадью.
Портной ни за что не признал бы, что учение "французских пророков"
просто отвечает его натуре и дает ему возможность себя потешить. Тем более
не склонен он задаваться вопросом, что случилось бы с ним, если бы он
каким-то чудом из главы неприметной захолустной секты сделался главой
государства: не превратился бы он в такого же безжалостного тирана, как
тот, чей облик уже отчасти предсказан этими зловещими очками, - в
Робеспьера?
"А если закон оправдание, то Христос напрасно умер
У нас сказывают, Библию писали люди праведные и святые и, по их
суждению, ни в чем от правды не уклонились: как разумели, так и писали. Но
не все в их рассказах стоит вероятия. Это ведь не больше как слова, придет
срок - слова изветшают. Господь не видел нужды прибегать к письму, и Библия
не есть последний Его завет. Сказать же: "Он мертв" [Ин: 3, 3] -
это ничто, как мерзкая ересь, насаждаемая антихристом, чтобы грешникам покойнее
было грешить.
